Весна 1943 года

С первых дней апреля 1943 года до жителей крупных городов Генерал-губернаторства стали доходить первые, еще неподтвержденные, сведения о найденных под Смоленском захоронениях польских офицеров, убитых выстрелом в затылок. Немцы решили дать этому событию бóльшую огласку.

Еще до того, как по радио была сообщена официальная информация, немцы произвели первые эксгумации, в т. ч. тел генералов Мечислава Сморавиньского и Бронислава Богатыревича. 10 апреля в Смоленск направилась польская делегация, состоящая из представителей Польского попечительского комитета, Главного попечительского совета, врачей, журналистов и писателей. Среди них были в основном известные в довоенное время писатели (Фердинанд Гётель, Ян Эмиль Скивски), врачи (д-р Конрад Ожеховски, д-р Эдвард Гродзки), а также Эдмунд Сейфрид, директор Главного попечительского совета. В состав делегации также входили журналисты рептильной прессы: Владислав Кавецки (Goniec Krakowski) и Брунон Видера (Nowy Głos Lubelski). Фотожурналистом был Казимеж Дидура, личный фотограф Ганса Франка; фотографии делал также
д-р Гродзки. Каждому из них было дано определенное задание. Немцы полагали, что столь разнообразный состав комиссии придаст достоверности новостям, передаваемым с места преступления. Они также ожидали, что в Катыни появятся посланники Польского подпольного государства (и не ошиблись, поскольку Гётель, Ожеховски и Дидура контактировали с подпольными кругами). Более того, немцы были готовы пригласить в Катынь делегацию правительства генерала Владислава Сикорского (и даже самого премьера) и гарантировать ей неприкосновенность.

С выездом этой делегации связан еще один важный эпизод: немцы отправили туда съемочную группу, которая должна была подготовить документальный материал о Катыни при активном участии поляков, и рассчитывали, что они, скорее всего, не будут официально выступать с речью перед камерой — лишь Владислав Кавецки дал официальное интервью. Съемочная группа спрятала несколько микрофонов на территории кладбища, в основном в месте проведения медицинской комиссии. Немецкие офицеры, сопровождавшие поляков при обходе раскопанных могил, старались выбирать маршрут таким образом, что микрофоны записывали их комментарии и высказывания, которые впоследствии можно было использовать в фильме. Премьера фильма состоялась 22 апреля 1943 года в Кракове. Позднее фильм регулярно показывали в других городах Генерал-губернаторства и городах, входящих в состав Рейха (в Быдгощи, Лодзи, Познани и Торуни).

РЕПТИЛЬНАЯ ПРЕССА КРИЧИТ

Немцы начали проводить в Генерал-губернаторстве поиски членов семей убитых в Катыни поляков. Они сразу же вышли на брата генерала Сморавиньского (дело, разумеется, получилось должную огласку). В свою очередь, в Катынь отправлялось все больше и больше поляков, представляющих различные учреждения, а также направляющихся туда по собственной инициативе.

13 апреля 1943 года немецкие власти официально заявили об обнаружении могил 10 000 убитых в Катыни польских офицеров. Приказ распространить по всему миру информацию об этом событии отдал лично Адольф Гитлер. Пропагандистская машина стремительно набирала обороты, и уже утром 14 апреля в рептильной прессе появились первые статьи о Катыни. Издание Nowy Kurier Warszawski опубликовало тогда текст со следующим заголовком: «Большевики убили тысячи польских офицеров. Польская делегация во главе с Фердинандом Гётелем прибыла на ужасающее место захоронений». Статья подписана неким tp. На самом деле ее автором был Владислав Кавецки, который в апреле и мае 1943 года опубликовал самое большое количество статей и интервью о Катынском преступлении. Стоит отметить, что другие участники делегации, за исключением Кавецкого и Скивского, избегали публичных высказываний о Катыни. Тексты, подписанные инициалом G. (Фердинанд Гётель), а также интервью, в частности, с доктором Марианом Водзиньским — не что иное, как мистификация Кавецкого, который подробно записывал высказывания членов польской делегации в Катыни и использовал их впоследствии без их ведома.

Спустя день или два после первой публикации о Катыни примеру издания Nowy Kurier Warszawski последовали прочие рептильные газеты, выпускаемые в Генерал-губернаторстве. Некоторые из них отправляли своих корреспондентов и, наряду с текстами, подготавливаемыми Telpress, писали статьи, затрагивающие тему региональных вопросов, связанных с Катынским расстрелом (так, например, Nowy Głos Lubelski опубликовал статью Брунона Видеры под названием «Люблинцы среди жертв большевиков»). Одной из немногочисленных рептильных газет, которая не отправила своего журналиста в Катынь, была Gazeta Lwowska под руководством Станислава Васылевского, хотя редакция постоянно информировала читателей о ходе работ по эксгумации.

Рептильная пресса публиковала первые списки имен убитых, которые были единственным источником информации в данном вопросе. Вместе с тем издатели рептильных газет беспрекословно следовали указаниям Геббельса, который намеревался рассорить антигитлеровскую коалицию и представить немцев в лучшем свете. Стоит отметить, что рептильная пресса имела в этом плане преимущество перед прессой подпольной, прежде всего потому, что была более доступной и предоставляла значительно больше информации о самом Катынском расстреле. Разумеется, это не значит, что подпольные издательства не заняли определенную позицию в этой связи. 15 апреля 1943 году издание Biuletyn Informacyjny в тексте «Могила под Смоленском» заявило о советской ответственности за смерть польских офицеров и в то же время подчеркнуло, что на совести тех, кто обнаружил захоронения в Катыни, также были и поляки, погибшие в селе Пальмиры, в Вавере, на «возвращённых землях» Польши и в концентрационных лагерях. Весной 1943 года была опубликована брошюра Катынь. Убитые. Убийцы. Обвинители, в которой была представлена официальная позиция правительства Республики Польша и Польского подпольного государства. Только Głos Warszawy, принадлежавший Польской рабочей партии, писал о подлой немецкой провокации.

ОСМОТР МЕСТА ПРОИСШЕСТВИЯ В КАТЫНСКОМ ЛЕСУ

14 апреля 1943 года в Катынь прибыла вторая польская делегация в составе нескольких врачей и журналистов. Среди делегатов были также представители Польского Красного Креста (Казимеж Скаржиньски, д-р Тадеуш Прагловски, д-р Иероним Бартошевски, д-р Станислав Плапперт,
д-р Адам Шебеста, Людвик Ройкевич, Ежи Водзиновски и Стефан Колодзейски), а также ксендз Станислав Ясиньски из организации Caritas (в качестве
личного делегата кардинала Адама Сапеги) и журналист Мариан Маак.
Позднее команда Польского Красного Креста была расширена — к ней присоединились, в частности, д-р Мариан Водзиньски, а также лаборанты и санитары с кафедры судебной медицины и патологической анатомии Ягеллонского университета. Некоторые члены этой делегации также подготовили отчеты для подпольных учреждений, Католической церкви и Польского Красного Креста.

В середине апреля в Катынь прибыли первые делегации зарубежных журналистов, в т. ч. из Швеции, Швейцарии и Испании. Наиболее активными их представителями были Хименес Карабейо и Кристер Ягерлунд — авторы нескольких десятков статей и брошюр, изданных на испанском и шведском языках. В последующие дни в Катынь прибыли также публицисты и репортеры из Бельгии, Болгарии, Дании, Нидерландов, Финляндии, Франции, Норвегии, Португалии, Протектората Богемии и Моравии, Румынии, Словакии и Италии. Зарубежные делегации посещали Смоленск и Катынь практически всю вторую половину апреля и в первые дни мая 1943 года.

После отъезда из Катыни второй польской делегации немцы привезли на место преступления польских военнопленных из нескольких лагерей. Среди них были дипломированный подполковник Стефан Моссор, капитан Константы Адамски, капитан Станислав Цынковски, капитан Эугениуш Клебан, подпоручик Станислав Гостковски, а также подпоручик и пилот Збигнев Ровиньски. Полковник Моссор решительно отказался публично выступать, но составил детальный отчет для польского правительства, который был направлен в Лондон, возможно, даже с молчаливого согласия немцев, закрывавших глаза на любые инициативы по преданию огласке катынского дела. Военнопленные тайно вывезли с места захоронений в Катыни извлеченные из могил пуговицы от мундиров и фрагменты веревок, которые использовались для связывания рук жертв. По возвращении полковника Моссора немедленно отправили в Берлин, где он посещал поляков, вывезенных в Германию на принудительные работы. 28 апреля 1943 года в Катынь прибыла Международная медицинская комиссия, члены которой, за исключением швейцарского врача Франсуа Навиля, были из стран, подконтрольных в тот момент нацистам. Специалисты провели тщательную медицинскую экспертизу, на основании которой определили приблизительную дату убийства польских офицеров. По их мнению, это, безо всякого сомнения, была весна 1940 года. Документ, подписанный специалистами медицинской комиссии, вскоре распространился по всей оккупированной Европе. Вернувшись из Катыни в свои страны, члены комиссии подробно отчитывались о ходе работ по эксгумации и подготовили индивидуальные отчеты.

В середине мая 1943 года журналист Владислав Кавецки повторно прибыл в Катынь, где немцы поручили ему проверку списка жертв, который непрерывно дополнялся Технической комиссией Польского Красного Креста. Вскоре после этого в Генерал-губернаторстве был опубликован список жертв в виде брошюры Перечень членов бывшей польской армии, убитых большевиками, 1943 г. Немцы привезли в Катынь также группу военнопленных антигитлеровской коалиции, в т. ч. американских и британских офицеров. Д-р Мариан Водзиньски отметил, что с ним беседовал один британский офицер, который расспрашивал об обстоятельствах преступления. Я ему ответил, — вспоминал врач, — что на данный момент я не располагаю ни одним доказательством, которое могло бы уличить немцев, в то время как все те раскрытые обстоятельства и найденные улики свидетельствуют о том, что преступление было совершено советскими властями.

В мае 1943 года в Катыни пребывал еще один важный журналист, который посвятил остаток своей жизни расследованию обстоятельств Катынского расстрела. Это был Юзеф Мацкевич, журналист из Вильнюса, приехавший в Смоленск прежде всего в качестве тайного посланника Армии Крайовой. Вернувшись в Вильнюс, он опубликовал шокирующее
интервью «Я видел собственными глазами». Мацкевич разминулся с делегацией рабочих (Влодзимеж Амброж, Эдмунд Киллер, Леон Ковалевич, Станислав Клосович, Миколай Марчик и Ян Сымон) из Генерал-губернаторства. Станислав Клосович был широко известной личностью, до войны он занимался велосипедным спортом и представлял Польшу на Олимпийских играх в Амстердаме в 1928 году. Не исключено, что привозя его в Катынь, немцы руководствовались как раз его спортивной биографией и популярностью. Кроме поляков одновременно в Катыни появлялись все новые журналисты из нейтральных и оккупированных европейских стран, а также офицеры дружественных немцам армий. Последними поляками, которые уехали из Катыни, были члены Технической комиссии Польского Красного Креста, они продолжали работу до 3 июня 1943 года.

Итого с апреля по июнь 1943 года место советского преступления посетили более пятидесяти поляков из Генерал-губернаторства, территорий, включенных в состав Третьего рейха, а также военнопленных.
Безусловно, их знания и наблюдения способствовали выяснению обстоятельств преступления, совершенного НКВД в апреле и мае 1940 года.

Тадеуш Вольша, специалист по новейшей истории, работает в Институте истории Польской академии наук и в Институте политических наук в Университете Казимира Великого в Быдгощи